Отправлено: 08.01.11 19:30. Заголовок: Ты до сих пор все мои бабочки ©

Время действия: 15 января 2011 года.
Место действия: Франция
Действующие лица: Элен Дюбуа и Даниэль Блэквелл

<\/u><\/a>

цитата:

- А когда я выйду замуж, ты мне будешь звонить? - Не, я тебе из соседней комнаты кричать буду: "Любимая моя, уложи уже нашего сына спать". ©

 Отправлено: 09.01.11 21:44. Заголовок: Элен сидела у огромн..

Элен сидела у огромного, почти во всю стену зеркала, терпеливо дожидаясь, когда девушка, отвечающая за ее прическу, заколет на затылке фату. Дело это требовало особой тщательности: нужно было закрепить так, чтобы все смотрелось гармонично и при этом не повредило прическу, в которую были собраны темные волосы француженки. Ничего особенного, просто слегка начесанные и собранные в пучок волосы. Кажется, она называлась бабетта. Нить натурального жемчуга охватывала пучок, к ней сзади и должна была крепиться фата.
Вокруг мельтешили люди, завершая приготовления – служанки, которых нанял Николя. Казалось, отчим хотел контролировать каждый ее вдох. Видимо, очень боялся, что она передумает, сбежит, откажется… И Элен стоило огромного труда отвоевать возможность последние несколько часов побыть одной, в небольшом домике на окраине Парижа, откуда и должен был ее забрать свадебный кортеж для того, чтобы отвезти в церковь. Одной… в обществе десятка кружащих вокруг нее служанок, желающих угодить в любой мелочи. А Элен так нестерпимо хотелось зажать уши, чтобы не слышать их веселого воркования. И закричать… Чтобы выпустить наконец из себя ту щемящую тоску, что прочно поселилась в ее сердце с новогодней ночи и медленно разъедала изнутри, не давая спать ночами и заставляя мыслями возвращаться к тому, о чем вспоминать было нельзя.
Вот уже две недели Элен жила в Париже. Имея шенгенскую визу, ей не составило особого труда выехать из Швейцарии во Францию даже первого января. Радости Николя, когда она переступила порог их «семейного гнездышка», не было предела. А Элли… ей было все равно. Сейчас как никогда сильно она была похожа на Снежную Королеву. Без эмоций, без чувств. Она даже реагировала на происходящее вокруг через раз. Чаще просто погружалась в себя, отстраняясь от мира, и часами сидела, с отсутствующим видом глядя в окно. Отчим пытался пару раз шутить по этому поводу, но, поймав ее тяжелый взгляд, сразу же замолкал. В конце концов, они нашли компромисс. Впервые за четыре года. И теперь не в его интересах было ссориться с падчерицей.
Дни пролетали в предсвадебных хлопотах, а она даже не замечала как течет время. Николя занялся всеми приготовлениями к свадьбе, махнув рукой на безучастную Элен, которая кивала головой каждый раз, когда у нее просили совета, часто отвечала невпопад или вообще молчала, делая вид, что не слышит вопроса. Отчиму было проще все сделать самому. Так как ему того хотелось, так, как он себе представлял. Мсье Дюпон хотел, чтобы эта свадьбы стала самой громкой в новом году. И заголовки газет уже давно пестрели именами мадемуазель Дюбуа и ее суженого – Анри Сезара. Стоит ли говорить о том, что денег в празднество было вложено не меряно. С обеих сторон. Все по высшему разряду…
А ей было плевать. Плевать на суматоху, бесконечные разговоры, планы, встречи. Даже на примерку платья она приходила только один раз. Прибегали ее французские подружки, пытались растормошить, восторгались рассказами Николя, крутились перед зеркалами в платьях подружек невесты, обсуждали свадебный букет… Пустота… По-прежнему все равно… Пустые слова, пустые вещи, пустые люди… Пустая она сама. Ее сердце осталось в Аргентине.
- Вы такая красивая, мадемуазель Элен! - девушка, закончившая со своей обязанностью, отошла в сторону, разглядывая невесту. А Элли поднялась на ноги, позволяя девчушке, отодвинуть в сторону табурет. Вставая перед зеркалом в полный рост.
- Спасибо, Мария. Ты можешь идти, - Элен кивнула девушке.
- Но… Мсье Николя… - попыталась было возразить та, явно намекая на то, что отчим строго-настрого наказал не оставлять ее одну.
- Иди, - твердо произнесла Элен, и девушка не смела ослушаться. Тихой тенью выскользнула из комнаты.
Одна…
Элен взглянула на себя в зеркало. Действительно красиво. Дорогая кукла в дорогой упаковке… Идеальный макияж, кажущийся естественным, идеальная прическа, из которой не выбился ни один локон. Идеальное платье, подчеркивающее высокую грудь, тонкую талию и мягким облаком ниспадающее до самого пола. Странно, ей всегда казалось, что ее платье будет изысканным, струящимся вдоль тела, подчеркивая каждый его изгиб, «торт со взбитыми сливками» - это что-то чужое, не ее. Никто не спросил. Так надо…
Элен глядела на свое отражение и не узнавала себя. Казалось, перед ней стоит какая-то другая, чужая девушка. Незнакомка, которая так похожа на нее. Незнакомка, в чьих глазах плескалась пустота…
А обычно этот день становится самым счастливым в жизни каждой девушки…
Большие напольные часы пробили четверть пятого. Пора было выходить. Понадобится некоторое время, чтобы добраться до церкви…

 Отправлено: 16.01.11 13:09. Заголовок: Странно. Он всегда с..

Странно. Он всегда считал, что сам строит свою судьбу, выбирает, что и как должно быть. Как и когда должно происходить. Но… нет. Всё оказалось мнимым. И совсем не так, как ему хотелось. Даниэлю даже казалось, что какой-то неумелый художник сейчас рисует картинки его будущего. Картинки, которые могут перевернуть его жизнь с ног на голову и сделают это, если он ничего не предпримет, пустит всё на самотёк. А ведь он не мог так. Не мог этого допустить. Просто не имел на то никакого права.
Новогодняя ночь – всего два слова, зато сколько в них волшебства, сколько загадки. Запрограммированное счастье. Тебе остаётся лишь сделать выбор – принять или оттолкнуть. А ведь оно действительно было так близко. Так близко и одновременно так далеко. Похожее на отражение в водной глади. Стоило лишь докоснуться, и оно растворилось, не оставляя и следа. Всё, что осталось – пустота. Зияющая, затягивающая в свою пучину без возможности спастись. И боль. Да такая, что… Наверно, можно было без остановки разбивать кулаки о стену, рычать и не находить успокоения.
Две недели. Ровно столько прошло с момента, когда они решились открыться друг другу, распахнуть душу, выпустить из клетки птицу-любовь и вместе с ней медленно взмывать в небеса. Ждали счастья, в итоге получив лишь боль. Слишком ослепляющей была, слишком… Да ещё много чего. Не справились, не смогли, сорвались. Хотя нет, не так. Не справился, не смог, сорвался.
Сердце – оно ныло и было готово разорвать грудную клетку. А он всё никак не мог решиться на отчаянный поступок. Хотя, скорее всего всё было не так. Боялся не решиться, а проиграть. А разве можно выиграть, не сделав ни шага? – внутренний голос настойчиво толкал в спину. «Иди, иди, иди. Быстрее, пока ещё можно что-то изменить».
Утро и часть дня он провёл в самолёте. Больше не было пути назад. Да он и не хотел возвращаться к тому, что когда-то было нужно, являлось важным и стояло превыше всего. Сейчас всё это было в одном единственном лице. И расставаться – нет, ни за что!
Узнать, где и в каком часу должна была проходить свадьба Элен, не составило труда. Абсолютно все первые страницы газет пестрели событием, которое определённо должно было стать одним из самых ярких. Ну ещё бы. Даниэль приложит к этому руку.
На самом деле он не собирался делать ничего такого. Всего лишь украсть невесту. В конце концов, его собственность не могла принадлежать никому, кроме него самого.
Это была безумная идея, но, наверно, именно поэтому ему и нравилась. А с каждым вдохом он всё больше чувствовал себя уверенным в своём решении.
Ровно в пять невеста должна была появиться в церкви, а без четверти четыре он уже находился на территории дома, принадлежащего семье Дюбуа. У входа ждал роскошный лимузин. Времени оставалось всё меньше, и медлить было нельзя. Дани пришлось хорошенько попотеть, прежде чем удалось договориться с упрямым водителем позволить ему сесть за руль. Всё-таки Николя умел выбирать обслуживающий персонал. Но и Блэквеллы были не без хитрости.
Потому вскоре, облачившись в костюм (интересно, с кем на этот раз он договаривался?) и надев широкие очки, скрывающие лицо, он дожидался выхода Элен. А когда увидел француженку, едва сдержался, чтобы не крикнуть что-нибудь. Она была такая… красивая… Даже несмотря на то, что он совсем не таким представлял её свадебное платье.
- Мадемуазель! – он подал ей руку, помогая сесть, а потом быстро хлопнул дверью, занимая водительское сидение и надеясь, что ей не удалось его узнать. Слишком рано.
Парень ничего не планировал и даже сейчас точно не знал, что будет делать. Знал лишь то, что не собирался отдавать её в чужие лапы.
Машина ехала совершенно в другом направлении. Дани удалось найти карту и он не нашёл ничего лучше, кроме как направиться в сторону пляжа. К счастью, он уже бывал во Франции и знал место, где можно было укрыться от лишних глаз.
- Не думал, мадемуазель, что вы так легко сдаётесь! – проговорил Дани слегка грубоватым голосом, когда стекло за его спиной опустилось. – Раньше вы заставляли других прогибаться под себя! – он чувствовал, что его слова ускорили ритм её сердца. Напугал? Вряд ли. Заставил насторожиться? Скорее всего. – Не лучшее качество, но оно, по крайней мере, приносило пользу. – Послышался щелчок, оповещающий о том, что двери машины заблокированы. – Можете считать, что вы похищены. И, - он выдержал недолгую паузу, - прошу вас, без лишних эмоций. Это принесёт только вред. – Затемнённое стекло вновь поднялось.

 Отправлено: 17.01.11 16:14. Заголовок: - Мадемуазель Элен! ..

- Мадемуазель Элен! – Элли все еще разглядывала свое отражение в зеркале, словно хотела получше познакомиться с этой чужое девушкой, что таким же, как у нее самой, кошачьим взглядом погладывала с другой стороны зеркальной поверхности, когда дверь в комнату отворилась, отвлекая француженку от ее мыслей. – Пора! – еще одна прислужница, нанятая Николя, стояла, потупив взор, явно чувствуя некоторую неловкость за то, что ей пришлось отвлекать хозяйку. Но поторопиться действительно стоило. Пятый час, а им еще ехать до церкви…
- Минуту. Дайте мне одну минуту, - голос звучал безлико, но дверь тут же закрылась, оставляя девушку в одиночестве.
Элен открыла свою сумочку – маленькую и белоснежную, как раз для невесты, - и вынула оттуда небольшой бархатный мешочек. Развязав завязки, высыпала на ладонь его содержимое. Две цепочки: золотая и серебряная, те самые, что она носила всегда. Сегодня им не было места на шее девушки – ее украшало дорогое бриллиантовое колье: наичистейшие кристалл сумасшедшей стоимости. Медный кругляшок с выдавленной на нем ладошкой – старинный подарок отца – и серебряная подвеска с именной гравировкой.
«Даниэль». Элен медленно провела пальцем по маленьким буквам, прислушиваясь к своим ощущениям. На губах буквально на пару секунд появилась печальная улыбка. А потом стремительным движением француженка вернула цепочки обратно – в бархатный мешочек. Сегодня она окончательно рвала с прошлым. Резала ножом по живому, не уверенная в том, что сможет выжить после слишком большой кровопотери. Не уверенная, что хочет выжить…
Через полтора часа она из мадемуазель Дюбуа превратиться в мадам Сезар. И никогда больше не увидит Аргентину.
- Мадемуазель? – дверь снова открылась, и Элен еле удержалась от желания завизжать. Наверно, так чувствовали себя поднимающиеся на Голгофу. Ей тоже предстояло нести свой крест.
Сжав в руках сумочку, и накинув на плечи легкую меховую накидку, девушка вышла из дома. Она снова была холодной, отстраненной, чужой – такой, какой ее все привыкли видеть. Особенно в последние две недели, что прошли с момента ее приезда.
Даже не взглянув на водителя, она покорно подала ему свою руку и позволила усадить в стоящий перед домом лимузин. Оказавшись в недрах автомобиля, девушка слегка поежилась, обхватывая себя за плечи. Январь в Париже выдался не самым теплым. Иногда шел снег. Но это был другой холод. Казалось, где-то глубоко внутри нее, в самых потаенных уголках души, гуляют сквозняки. Слишком сильные, чтобы справиться. Выдувают последние надежды, последние мечты, оставляя на своем месте лишь пустые, заброшенные участки. Которые вряд ли уже удастся восстановить.
Автомобиль тронулся с места, быстро покатив по улицам города, словно в насмешку, с каждой минутой все приближая момент ее окончательного краха. А Элен пустым взглядом смотрела в окно, не замечая мелькающих по ту сторону стекла пейзажей и не обращая внимания на направление в котором они едут.
Лишь на секунду в ее душе что-то всколыхнулось – в тот момент, когда водитель, слегка опустив стекло, осмелился отпустить в ее адрес парочку комментариев.
- Вам-то откуда знать, - негромко огрызнулась девушка, скорее для того, чтобы услышать свой голос и понять, что еще не окончательно сошла с ума, чем действительно желая что-то ему ответить.
А потом щелкнули затворы на дверях, оповещая о том, что выходы заблокированы. А мужчина, сидящий за рулем свадебного лимузина, сообщил о похищении.
Ее похитили? Серьезно? Наверно, стоило запаниковать. Но единственной эмоцией девушки было желание рассмеяться. Ее похитили? Пусть так… Элен откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Апатия снова овладела девушкой, с готовностью принимая ее в свои объятия. Может быть так и лучше. Быть может, ее увезут куда-нибудь и убьют. И тогда точно станет все хорошо. И сердце уже не будет болеть так сильно. И зияющей дыры в груди ощущаться не будет. И мысли о том, что она совершает самую большую ошибку в своей жизни, испарятся. Она больше не должна будет ничего улаживать, перестанет бояться, что отчим воспользуется своей властью…
Стоп!
Элен резко выпрямилась. Это что же получается? Ее похитили, и теперь она пропустит свадьбу? А Николя подумает, что она сбежала. И… Значит, все было зря? Все ее жертвы? Отчим все равно поступит с наследством ее матери по собственному усмотрению, а она растоптала собственные чувства просто так? Никогда!
- Выпусти меня! Быстро! Сейчас же! – Элли ударила кулаком в стекло отделяющее ее от водителя. А затем заколошматила по нему еще сильнее. – Немедленно! Ты слышал что я тебе сказала!? Меня все равно найдут! А тебя – убьют! Понял?! Лучше отпусти сейчас, пока еще не поздно! Останови машину!

 Отправлено: 19.01.11 22:59. Заголовок: Разрушить все те зам..

Разрушить все те замки, чьи стены они так долго и старательно укрепляли, было секундным делом. А вот на то, чтобы вернуть всё обратно, восстановить и не ощущать чувства потери понадобилось куда больше времени. Месяцы, даже года. А может тогда их отношения вообще не подлежали бы восстановлению. Он хотел спасти эти только-только распустившиеся, необыкновенно красивые бутоны роз. Потому что холод, появившийся так неожиданно, уже начал протягивать свои щупальца. Отдать то, что сейчас было самым главным в его жизни – нет, никогда!
От его идеи веяло безумством. Сумасшествием. Быть может, кто-нибудь даже рассмеялся бы ему в лицо, когда узнал о спонтанном решении выкрасть невесту при подобных обстоятельствах, когда шаг влево, шаг вправо – расстрел. Но почему-то он не сомневался, что всё получится так, как надо. Выйдет так, как они хотели. Ведь иначе быть просто не могло. Судьба не могла сыграть с ними в злую шутку.
Сердце Даниэля бешено колотилось, стучало так сильно, что дыхание срывалось.
Он даже слегка усмехнулся, поймав себя на мысли, что ничего не отвел в ответ на её шпильку. Наверно, слишком был зациклен на том, что действительно было важным сейчас. Увести её как можно дальше. Туда, где никто не достанет, никто не найдёт, и они смогут быть в безопасности.
Какое-то время по ту сторону стекла стояла гробовая тишина. По всей видимости, француженка была шокирована подобным заявлением. Даниэль даже испытал секундное желание вновь опустить стекло и узнать, в порядке ли она. Но уже через пару минут в этом не было никакой необходимости, поскольку на стекло осыпался внезапный град ударов и гневные речи в его сторону.
Губы скривились в кривую усмешку. Убьют. Разве она уже не сделала это? Бросила в Новогоднюю ночь, уехав безо всяких объяснений.
- Нельзя убить тех, у кого нет сердца. – Неторопливо произнёс он, останавливая машину в отдалённой части пляжа. Им повезло, что никому кроме них не пришло в голову посетить пляж в этот час.
Парень ещё какое-то время медлил, словно вновь взвешивал своё решение. Словно что-то ещё могло его остановить. Ведь процесс уже был запущен. А потом, сделав глубокий вдох, вышел из машины. Как раз в этот момент вновь послышались угрозы Элен. Так странно было это слышать в свой адрес. Ведь она никогда ни на кого не полагалась.
Выудил из кармана серебряную подвеску, и на губах промелькнула улыбка. Как в старые времена…
Даниэль открыл дверь машины, становясь позади неё, чтобы она не смогла сразу заметить его. И спустил подвеску, позволяя ей безмолвно покачиваться в воздухе. Если бы она захотела выйти, то первым делом взгляд натолкнулся именно на кулон. – Нельзя уйти, оставив сердце. Ты не рассталась, ты пыталась убежать от любви… - в глазах в этот момент мелькнула обида. – Последний шанс… - он не стал ничего уточнять, решив, что девушка сама всё поймёт.

 Отправлено: 23.01.11 11:12. Заголовок: Элен редко из-за чег..

Элен редко из-за чего-то переживала, считая, что переживания ослабляют ее как личность. Любые невзгоды и напасти принимала как нечто само собой разумеющееся – очередной жизненный этап, который следует преодолеть с высоко поднятой головой. И память о ее матери и чувство стыда за ранее содеянное были чуть ли не единственными вещами в жизни француженки, из-за которых действительно болело ее сердце. Раньше – вообще единственными. Теперь было кое-что еще, но об этом Элен дала себе зарок не вспоминать, потому что боялась, что не справится, не выдержит. Потому что даже сейчас, когда лимузин увозил ее из прошлого в будущее, приближая момент, когда девушка встанет у алтаря с нелюбимым человеком, она до конца так и не решила, что для нее важнее. Со стороны могло показаться, что Элен давно уже сделала свой выбор. В тот момент, когда в новогоднюю ночь вышла из комнаты под номером пять, а утром улетела во Францию. Но зачастую все обстоит совершенно не так, как может показаться на первый взгляд.
Она мучалась до сих пор, молчаливо наблюдая за тем, как разрываются на части ее душа и сердце, не в силах справиться со случившимся. Как разум и чувства борются между собой, а чаша весов все время колеблется из стороны в сторону, на какие-то доли секунды позволяя одному решению получить фору перед другим. И от этой жуткой болтанки становилось еще хуже. Чувство тошноты подкатывало к горлу, глаза щипало от подступающих слез, и трудно было дышать от одуряющей боли в груди. И тогда она открывала дверь для пустоты, позволяя ей время от времени наполнять себя, стирать все проблемы, муки выбора, все, что заботило.
В любом случае, было уже слишком поздно что-то менять. Она слишком долго тянула, и выбор был сделан за нее. Через полчаса она станет женой. Стала бы, если бы не случилось этого жуткого похищения, спутавшего все планы, заставившего сходить с ума от страха. Но страх этот не имел ничего общего с ужасом тех, кто оказывался похищенным. Это был совершенно иной страх. Страх того, что весь ее мир должен был рухнуть лишь потому, что какому-то идиоту захотелось срубить выкуп с ее отчима или может быть будущего мужа. И страх этот предал девушке сил, выдернул ее из плена апатии, которая подобно океану в штиль не позволяла здраво оценивать ситуацию.
Элли что есть сил колотила кулачками по темному стеклу, отделяющему ее от водителя лимузина, и сыпала всевозможными угрозами в его адрес, обещая скорую расправу. Словно хотела таким образом напугать. А ведь и правда хотела. Заставить остановиться, выпустить ее, потому что по-другому было нельзя. Потому что она не могла допустить, чтобы все ее жертвы были напрасны. Она не могла позволить, чтобы отказ от самого дорогого, что могло быть в ее жизни, был впустую. Она разбила свое сердце не для того, чтобы теперь не получить ничего взамен.
- Немедленно остановись! – кричала девушка, продолжая колошматить по стеклу. – Все равно ты ничего не получишь! За меня не будут платить, слышишь?! – Элен понимала, что сейчас противоречит сама себе: сначала говорила о том, что за нее и убить могут, а через минуту с губ уже срывались слова о бесполезности попыток получить выкуп. Но она была готова использовать какой угодно вариант, лишь бы получить желаемое. – Хочешь, я отдам свое колье? Оно очень дорогое! Ну отпусти же! – уже в какой-то бессильной ярости она еще раз ударила кулаком по стеклу, чувствуя, как боль отдается в локте и медленно растекается по всей руке – кажется, последний удар был лишним. И вдруг… машина затормозила.
Элли примолкла, насторожившись и ожидая дальнейших действий своего похитителя. Прислушиваясь к каждому шороху. Хлопнула дверца автомобиля. Шаги… Элен казалось, что ее нервы напряжены до предела, натянуты как гитарные струны, готовые порваться в любой момент. Медленно открылась задняя дверца…
- Только попробуй меня тронуть и я заколю тебя пилочкой для ногтей! – выпалила Элен, не желая показывать собственного страха и слабости. – Я… - но договорить она не успела, потому что знакомая серебряная цепочка с подвеской на конце повисла в воздухе, заставляя девушку вздрогнуть.
В первую секунду Элен подумала, что кто-то успел покопаться в ее вещах, хотя и недоумевала как такое могло случиться, поскольку сумочка была все время при ней. Она даже быстро щелкнула замочком, раскрывая свой клатч – бархатный мешочек лежал на месте. А потом подалась к выходу, перехватывая подвеску.
«Элен». Это было ее имя. И эта подвеска принадлежала другому человеку. Она оставила ее в Аргентине. В новогоднюю ночь.
Сердце болезненно дернулось в груди, заставляя француженку закусить губу. Ей казалось, что она медленно сходит с ума. И что уже наяву начинает выдавать желаемое за действительное. Может быть ей подмешивали что-то в еду? Специально доводили до такого состояния, когда уже сложно будет соображать? Но следующие слова… они не были миражом или выдумкой воображения. Реальны. Как и человек, что произнес их.
Элен почти выскочила из машины, забыв о своей природной грации и о том как истинным леди подобает покидать транспортное средство. Сейчас ей было все равно. На правила, на собственные поступки, на все… Она замерла по другую сторону машинной дверцы, вцепившись в нее руками, словно боялась, что ноги подведут ее, и жадно скользила взглядом по человеку напротив. Словно не верила своим глазам. Словно не верила своим чувствам. Словно…
- Прости меня… - слова слишком легко сорвались с губ, выражая все, что чувствовала сейчас девушка. Всю, боль, поселившуюся в ее сердце. Все, что вообще можно было выразить. Всего два слова…